L
"Справедливость и доброта"
воскресенье, 26 февраля 2012
L
"Справедливость и доброта"
немного рекламы
Шикарные близнецы
в голову лезут сразу же яойные мысли
vk.com/id80479#/club29619047
вступайте)
Шикарные близнецы
в голову лезут сразу же яойные мысли
vk.com/id80479#/club29619047
вступайте
)
четверг, 23 февраля 2012
Вы не поверите!!! я учусьсижу, как пай-мальчик и учусь)
учу физику
далю все задания)
ха-ха-ха-ха..)
сам себе удивляюсь)
О.о
я молодец)погладьте меня по головке
вчера чуть мальчика не совратил)
ээ..ладно, проехали
он жив..я его не трогал
вот подумал, как хорошо жить отдельно от родитеелй.н кто не лезет, не заглядывает по руку, типа что ты там пичешь-читаешь. Вдруг опять про геев
свобода..эх.. мечты ладно, вот поступлю в институ,а там видно будет. Может и съеду от них)
а так нельзя побыть в одиночестве и понаслаждаться им. обязательно зайдут и все испртят
( типа не валяй дурока, делай уроки, или занимайся делами... грустно как-то..вроде большой мальчик,а они не понимают..
ладно пойду делать уроки(сижу-удивляюсь)
пока!!
сижу, как пай-мальчик и учусь)учу физику
далю все задания)
ха-ха-ха-ха..)
сам себе удивляюсь)
О.о
я молодец)погладьте меня по головке
вчера чуть мальчика не совратил)
ээ..ладно, проехали
он жив..я его не трогал
вот подумал, как хорошо жить отдельно от родитеелй.н кто не лезет, не заглядывает по руку, типа что ты там пичешь-читаешь. Вдруг опять про геев
свобода..эх.. мечты
ладно, вот поступлю в институ,а там видно будет. Может и съеду от них)а так нельзя побыть в одиночестве и понаслаждаться им. обязательно зайдут и все испртят
( типа не валяй дурока, делай уроки, или занимайся делами... грустно как-то..вроде большой мальчик,а они не понимают..ладно пойду делать уроки(сижу-удивляюсь)
пока!!
среда, 22 февраля 2012
О.о
я немогу!!мне ужасно нариться эта фотка!!!
*_*
не знаю почему..
вторник, 21 февраля 2012
Я лох
а теперь по порядку
значит сегодня надо было писать какие экзамены мы будем сдавать..я собирался писать физику и информатику, хотя ни чкго толком не знаю..написал, значит, здал..а потмо один гений, млин, говорит типа химия легкая..ага, как же!!легко мля!
ну я и написал..потом подошел и дописал!!Оо.
а потмо мать позвонила.. она там была в шоке!!!В ШОКЕ!!
я сам в шоке!!
а теперь учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал дядя с усамииил с чем он там был??
как хорошо,ч то я не сдаю историю^^
ладно я пошел..зайду...аа не знаю когда...после эге наврно..если вообще выживу!!
пожелайте мне удачи!!)
а теперь по порядку
значит сегодня надо было писать какие экзамены мы будем сдавать..я собирался писать физику и информатику, хотя ни чкго толком не знаю..написал, значит, здал..а потмо один гений, млин, говорит типа химия легкая..ага, как же!!легко мля!
ну я и написал..потом подошел и дописал!!Оо.
а потмо мать позвонила.. она там была в шоке!!!В ШОКЕ!!
я сам в шоке!!
а теперь учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал дядя с усами
иил с чем он там был??как хорошо,ч то я не сдаю историю^^
ладно я пошел..зайду...аа не знаю когда...после эге наврно..если вообще выживу!!
пожелайте мне удачи!!)
понедельник, 20 февраля 2012
О, Боже сегодня было два урока физики...я чуть не здох, хотя нам обешали, что её не будет сегодня...думаю училке надо сначла думать... а потом уже говорить..это не нормально , давать такие обещания и не выполнять их...все хотят отдыхать.
Зато теперь я свободен.. и буду писать новый яойный фанфик....Саша отъебёт Тёму.. Надеюсь я все-таки это напишу..и брат простит меня.
Зато теперь я свободен.. и буду писать новый яойный фанфик....Саша отъебёт Тёму.. Надеюсь я все-таки это напишу..и брат простит меня.
воскресенье, 19 февраля 2012
Mello *_*
Шрамы делала около часа..
фоткали меньше
На моей спине бала тонна лака и прочей косметики..а многие теперь думают что у меня действительно шрам
суббота, 18 февраля 2012
Bill
-Доброе утро, братишка! – улыбнулся мне мой старший братик-близнец. Сегодня мы едем к родителям.
-Доброе... – я еще валяюсь в кровати. Мне так лень открывать глаза и вступать в новый день. Светит солнце и прекрасная погода, а я валяюсь. Вчера с братом до ночи смотрели фильмы, и я не выспался. Странно, что брат так рано смог встать.
-Ты так и будешь валяться? – зевает Том – я тебя ждать не буду!
Я открываю один глаз и смотрю на брата одни глазом. Том не выдерживает, и садиться рядом.
-Я хочу спать… - бурчит он и падает рядом со мной, обнимает и укрывается с головой одеялом. Я не сопротивляюсь, я непротив.
Мы вместе провалялись до 10 утра... целых три часа кайфа… Брат снова меня будит, но уже поцелуем в губы. Таки теплым и нежным. Обвиваю его шею и прижимаюсь к нему. Не хочу ни куда ехать. Мне и тут хорошо.
Хотя к родителям ехать надо. Они нас ждут. Соскучились и мы по ним тоже очень соскучились.
-Билл, надо вставать, а то мы и к ночи не доедем до мамы с папой. – Том обнимает меня еще крепче и продолжает спать.
-Том! Томас!! Ты сам только что сказал, что надо вставать!! – пихаю его.
Ворчит, но встает. Одеваемся и наспех завтракаем. Солнце светит, на небе нет туч. Чудесная погода. А мы сонные.
-Закрой дверь, а я пока машину из гаража выкачу – шепнул Том, касаясь губами моего ушка, и выбежал из дома.
Подбираю с пола сумку, запихиваю в нее телефон и деньги. Ищу ключ. На тумбочке его нет. Врываюсь во внутренности тумбочки и на задворках отрываю этот злосчастный ключ. Как он там мог оказаться?? Пытаюсь вспомнить. Ага!! У нас тут была небольшая сора, которая закончилась бурным примирением в спальне и тогда мы в коридоре мы уронили тумбочку. М… дураки мы с братом.
Выхожу из квартиры и закрываю дверь. Засовываю ключ в сумку и иду к машине, которую брат уже выкатил из гаража.
-Ты чего так долго??? – брат удивлен.
-Том, а ты вспомни, что мы делали позавчера весь день? – хитро смотрю на него.
Том чешет голову, а потом, смеясь, отвечает.
-Билл, а ты что хочешь продолжить?? И причем тут ключ??
-Эх, Том… Мы ведь сначала весь коридор разворотили… и потом наспех запихали в тумбочку, и ключ оказался в глубине, вот я его и искал.
-Братишка, я тебя обожаю! – смеется братии и чмокает меня в шёку – ну все поехали.
Киваю. Едем.
На дорогах не так и много машин. Том едет быстро, торопиться, что будет мало времени повидаться с родителями. Ехать далековато. Вдруг у Тома зазвонил телефон. Наверно родители. Том роется в карманах.
-Черт, где же этот проклятый мобильный?? – Том начинает злиться.
Вскоре он был обнаружен.
-Алло, мам?? – слегка раздраженный голос брата.
-Томас! Билл! Черт, куда вас занесло? – рубка разрывается от негодования.
Том ошарашено смотрит на трубку, отвлекаясь от дороги.
-Том, смотри на дрогу!!!! – кричу я…
Tom
Тишина и покой… Покой и тишина... Как же хорошо.
Вот так бы и лежал всю жизнь. Спал и ни когда не открывал глаза.
Хотя мне кажется, что я не сплю, но в тоже время я вижу сны…сны…
Настоящий я это я нынешний – Том Каулитц. Загружая прошлые воспоминания, я ни чего не вижу в них. Все пусто и все пустое.
Прошлое не имеет смысла. Нет, не потому что я такой человек. Простоя ни чего не помню. Совсем ни чего. Такое странное ощущение пустоты. Такого, кажется, раньше не было. Раньше что-то заполняло эту пустоту. Что-то веселое и такое милое, теплое, родное. Я, кажется, кого-то любил и был любим. Где-то вдали мелькает такое знакомое лицо, но я не могу разглядеть. И от этого становиться очень больно.
Бесполезно, нет света во тьме. Тьма? Но я не чувствую темноты вокруг. Наоборот мне кажется, что кругом темно. Надо открыть глаза и тогда все станет ясно.
Свет и тьма. Это совсем разные веешь, но они единое целое.
Открываю глаза. Светло. Кажется я в палате. Рядом со мной сидит женщина. Кто это?
Поворачиваю голову. Ни чего е болит. Так все-таки что произошло??
-Мне нужен свет! Я не могу находиться во мраке, – шепчу я.
Женщина поднимает на меня глаза.
-Томми, сынок, ты пришел на конец-то в себя… Я так рада! – на ее глазах блестят слезы.
Сынок? Значит это моя мама… Мама… Папа, брат… Брат!! Да точно у меня есть брат!
-Не спящий, коротка же оказалась твоя бессонная ночь. – это похоже доктор – мужчина в белом халате.
Смотрю на него непонимающе.
-Ты то приходил в себя, то снова терял сознание. Кризис миновал. Теперь ты идешь на поправку. Вечером встанешь на ноги.
Закрываю глаза. Кровь. Много крови. Все, абсолютно все в крови!!
Что это??
Открываю глаза и хватаюсь за горло. Меня тошнит.
-Это видимо последствия аварии. Вы сильно перенервничали.
-Аварий? – хриплю я.
-Да, сынок, вы с братом попали в ужасную аварию – мама начинает тихо плакать.
Я что-то начинаю смутно вспоминать, но голос врача выводит меня из воспоминаний.
-Твой брат сейчас в реанимации. Но он будет жить. – врач отводит глаза от моих.
Чувствую боль в ногах и вскрикиваю. Что это значит??
Что с моим братом??
Выхватываю из кучи воспоминаний его лицо… Он мне напоминает котенка. Такой же беззащитный.
Молчу. Я не знаю что сказать. Чувствую, что тебе очень плохо. Вот эта пустота. Ты на грани смерти…
Пытаюсь вспомнить все, но воспоминания словно покрыто паутиной или какой-то завесой. Пытаюсь ее снять, но это причинят мне боль. Душевную боль.
Братишка, как ты там?? Держись, я всегда с тобой. Я тебя не брошу.
***
Любовь. Что это такое любовь? Почему так? Я должен был бы быть счастлив. Но в сердце холод. Без чувств. Потому что ты там. За этой дурацкой дверью лежишь и не известно выживешь или нет…
Уже вечер. Я отдохнул и вот теперь я сижу и жду, что скажет врач. Боюсь за тебя. Ты там. Ты сейчас в другой грани. В другом мире.
Вспоминаю звонок телефона. Голос мужчины. Кто это интересно был?
Снова я не могу вспомнить последний день, перед тем как произошла авария. Мама сказала, что мы вылетели на встречу и врезались в КамАЗ. Я почти не пострадал, а вот Билл…
***
Дверь открывается и выходит врач.
Я вскакиваю и мать тоже. Отчима нет. Он куда-то уехал. Сказал, что к нашим продюсерам. А они у нас есть?
-Я могу вас поздравить. Все хорошо – врач смотрит на пол, не поднимает голову – я не хочу вас расстраивать, но скорее всего, он не сможет ходить…
Опускаюсь на стул и закрываю лицо руками. По всему телу прокатываются волны боли. Мои ноги болят. Но не так как у тебя там, за дверью.
Я даже не представляю, что ты там сейчас переживаешь. Ты все еще в коме.
***
Вся такая идеальная жизнь разрушена. Все, это конец нашей карьеры. Я все, абсолютно все вспомнил. Прошло уже 2 недели, но ты еще в коме.
Как только я зашел домой, так сразу же все вспомнил. Мама и отчим живут со мной, в нашей с Биллом квартире. Они меня поддерживают. Без них я бы сошел с ума. Приезжает каждый день Дэвид Йост, наш продюсер. Он грустный и подавленный, в принципе, как и всем мы. Георг с Густавом не находят себе места. Постоянно звонят и приходят ко мне.
Если бы не они все, я бы точно сошел с ума…
Каждый день я ездию к тебе и разговариваю. Знаю, что ты слышишь. Ты слышишь.
Ты бледен. К тебе ведут кучи проводков и проводов. Это как ниточки твоей жизни. Без них ты не можешь существовать.
***
Через две недели нам позвонили из больницы и сказали, что ты пришел в себя. Я тут же поехал туда. Мое сердце билось как бешенное. Оно наверно бы выскочило. Я не мог ходить, я все делал бегом. Боялся опоздать. Хотя куда?
Ведь даже я пять минут назад уже не вернусь. Все прошлое, это прошлое.
А сейчас для меня весь мир это ты.
Нам позвонили рано утром. В 5 чалов утра.
В мозгу стучала одна мысль «не опоздать, увидеть»
В больнице все пропахло медикаментами. В твоей палате все такое чистенькое, белое.
Ты лежишь с закрытыми глазами и тихо дышишь. К тебе подведено несколько десятков трубок и проводков.
Присаживаюсь около тебя на табуретку.
-Билл… - беру тебя за руку. Она прохладная. Твое лицо бледное.
Несколько минут лежишь с закрытыми глазами, и вдруг открываешь глаза. Из них текут слезы.
Встаю около твоей кровати и беру тебя за руку.
-Малыш, не плачь! – утыкаюсь тебе в ладошку и целую ее.
Я не могу терпеть эту боль, которая внутри меня.
Тебе больно, я это просто чувствую.
Врач сказал, что ты еще не можешь говорить, но это все вернется, поэтому я не жду от тебя слов…
Я безумно рад, что ты пришел в себя.
Я сидел с тобой наверно несколько часов. Врач не посмел меня выгнать.
Через 3 часа мне сказали, что мне надо идти. Я выхожу из твоей палаты и все смотрю на тебя. Я видел твои слезы. Мое сердце разрывалось. Я очень рад, что мы снова вместе.
Вместе…
Bill
Темно и в то же время светло. Так странно. Ты словно летишь и в то же время стоишь.
Ты можешь все, но в тоже время, ни чего.
Чувствую, что я жив, но могу умереть, если захочу. Порой у меня даже возникало желание уйти из этого странного состояния.
Я жил, нет, я существовал в этом потустороннем мире.
Там хорошо и в то же время плохо.
Там ни как, совершенно ни как.
Это всегда убивало. И радовало.
В этой темноте был свет. Темнота без света не возможна. Даже в самой темной темноте есть капелька света.
В том самом мире есть все, и нет ни чего. Я слышал пение. Кто пел, я не знаю.
Пение было прекрасно. Оно было мелодично, и в то же время резкое.
В этом мире все по другим правилам и я их выучил. Я не знаю, сколько я был в этом мире, но я знал, что я живу. И это наверно радовало.
Жизнь это борьба за любовь.
Весть два типа людей. Которые борются и которые спокойно отпускают.
Я личность двуличная из-за того, что я знаменит. Поэтому я то боролся, то отступал... Но уже не за любовь, а за жизнь.
И, похоже, победил…
Tom
Билл уже пришел в себя. Я этому безумно рад. Я каждый день ездию к нему. Он абсолютно здоров. У него нет ни одной царапины.
Врач сказал, что он не может ходить, потому что все это из-за нервов.
Он надеялся, что все это вскоре пройдет.
Билл еще не мог говорить. Когда я об этом узнал, я был в шоке. Я сам чуть не перестал говорить! Он ведь певец! Да, это не важно, он всю жизнь мог говорить, а тут бац, и не может!!
Но врач сказал, что это скоро пройдет.
Я не находил себе места. Я все время думал о брате.
***
Однажды мне Густав сказал
-Ты во всем жаждешь абсолютного совершенства. Уж любовь так любовь, дружба так дружба – и чтобы никаких полумер, и чтобы все с заглавной буквы. А жизнь как раз и есть полумеры. Объяснить?
-Объясни?
-М-м-м-м…. Ну предположим, Том, у тебя есть веревка. Прочная, длинная веревка. На ней можно запросто вытащить из ямы упавшего ослика, но бегемота она не выдержит. Оборвется вместе с бегемотом. Так и любовь с дружбой – такие же веревочки. Я вот общаюсь, положим, с человеком, и хорошо мне с ними, а знаю, что , как только я веревочку-то перегружу и вместе ослика чего потяжелее привешу, веревочка раз – лопнула. В общем, мораль такая. Дружи, люби, да только больших надежд не возлагай и спиной не поворачивайся. Мало ли что? Вдруг обнаружишь там столовый ножик и три гробовых гвоздя. Ясно тебе?
-Нет. Ты какую-то грязь говоришь!
-То-то и оно, что ты максималист – усмехнулся Густав – тебе или все и без хлеба или ни чего.
***
Вот и сейчас я все время думаю о тебе, братишка.
Завтра тебя отпускают домой.
Врач сказал, что в больнице тебе делать нечего. Там с тобой занимались психологи и теперь к тебе домой они будут приходить.
Прошло уже несколько дней как ты дома. Я все время рядом с тобой.
Я думал, что как только ты окажешься дома, твой стресс пройдет, и снова будешь говорить, но нет,… Ты молчишь.
Каждый день я сижу с тобой. Ты смотришь в окно или смотришь на меня. Я понимаю твои чувства. Тебе тошно от всего. Каждую ночь ты плачешь и кричишь. Тебя тревожат кошмары. Это все из-за аварии. Так по крайней мерее говорит психолог, и я ее понимаю. Я всегда с тобой разговариваю, но ты почти не реагируешь на меня. Я обнимаю тебя и ты всегда холодный и безразличный. Иногда целую тебя, но ты не реагируешь. От этого мне становиться больно где-то в глубине души. Я люблю тебя, а ты…больно...
Но я понимаю, что сейчас тебе не до меня. Внутри твоей души у тебя боль и страх.
***
Этой ночью ты снова плакал и я всю ночь сидел рядом с тобой. Ты сам обнял меня. Я вздрогнул от неожиданности, но прижал тебя.
-Малыш, упокойся, прошу тебя – шепчу я.
Ты что-то мычишь и отталкиваешь меня.
Я удивлен. Ты накрываешь с головой и молчишь.
Аккуратно поднимаю одеяло и обнимаю тебя. Ты дрожишь.
-Успокойся – шепчу я.
Ты молчишь и смотришь в пустоту. Вдруг резко начинаешь кричать и извиваться у меня в объятьях.
Пытаюсь тебя успокоить, но все без толку.
Ты кричишь, а потом, обессилив, падаешь на кровать и теряешь сознание.
-Билл…. – шепчу я и прижимаю тебя к себе.
Позвонил врачу. Рассказал, про твой припадок. Врач сказал, что приедет и осмотрит брата.
Я все время сидел с тобой до приезда врача. Ты пришел в себя и просто лежал и смотрел в потолок. На мой голос ты не реагировал. На врача тоже.
Доктор сказал, это все из-за нервов.
Сказал, что надо больше отдыхать. Спокойствие и только оно. И еще какие-то лекарства.
***
Больше таких приступов не было. Тебя заставлял я пить лекарства, ты не сопротивлялся. Был как тряпичная кукла.
Йост сказал, что нам надо продолжать работать. Пусть пока без Билла, но надо.
Мне пришлось ездит в студию, оставляя Билла на родителей. Я все равно беспокоился, хотя родители вели себя с тобой, как с маленьким.… Хотя ты и был сейчас как маленький ребенок. Такой же слабый и беззащитный.
Bill
Вечер. Я устал от всего в этом мире. От своей беззащитности и слабости…
Я сижу за столом в инвалидной коляске и пишу…
«Разум – застывший тонкий лед на океане безумия. Чтобы не провалиться, нужно один раз взять себя в руки и не отпускать никогда.
Жизнь настолько глупа, что я не понимаю, зачем мы все живем.
Мы разве живем?? Не смешите меня, мы просто дышим… Жизнь, это что-то большее чем то, что мы делаем. Это совсем другое. Это состояние души, а не тела. Тело это оболочка для души, которое исполняет желания и приказы тела.
Шар с воздухом поднимается наверх, а камень падает вниз.
Сложно представить, что Бог кого-то наказывает. Легче предположить, что существуют законы духовного мира, столь же непреложные, как законы мира физического.
Все слишком сложно, но в, то, же время просто.
Я люблю тебя, но не могу понять, как люблю. Это так странно и не понятно. Любовь любит решительных и смелых, которые именно потому и не делают ошибок, сто не бояться их совершить.
Влюбленные бесстрашны и отважны. Они как птицы пролетают самый яростный огонь, не опалив крыльев. Но, едва любовь умирает, силы оставляют птицу, и она сгорает.
Так и я... Я сгораю…
Любить красоту и совершенство легко. Для того же, чтобы воспринимать человека в его трогательном несовершенстве, нужны терпение и любовь…
Мой Том любил меня, когда я был идеальным, а сейчас я калека и вообще урод… Блин, я просто груз на его плечах.
Вот сейчас на улице моросит дождь, а ты где-то далеко, в студии.
Не все покупается за деньги. Но, что не покупается за деньги, покупается за красоту, ум, благородство, за хороший характер или просто за случайную улыбку. Даже сосулька, срывающаяся с крыши, покупает мгновение счастливого падения, разбивается потом в дребезги. Чем не сделка? Все в этом мире – торговля, хотим мы этого или нет. Нет вещей, которые ни стоят, ни чего. Как бы жалок ни был предмет, всегда надеться другой предмет, который можно за него получить.
Хотя наверно любовь нельзя купить, но можно потерять….
Я боюсь потерять тебя, твою любовь. Сейчас мне очень трудно, я нем. Я не могу ходить.
Я, как мешок, бесполезный и не нужный, но ты со мной.
Никто нас не оценивал. Но если это и так, то жизнь не магазин. Полководцы, которые не стоят даже кариесного зуба худшего из своих солдат, которые командуют армиями.
Если рыба захочет утонуть – она утонет. Если человеку хочется изобрести себе несчастную нераздельную любовь, он изобретет ее, даже если на руках у него будут все без исключения козыри.
Я люблю тебя, а ты любишь ли меня???
Этот вопрос мучает меня уже давно. С того самого дня, когда я пришел в себя. Вышел из комы.
Любишь.… В этом слове столько всего.…И боль, и радость, и волнение, и муки. Столько всего.
Слухам можно верить, можно не верить. Одного нельзя делать – опровергать.
И к чему я это???
Пишу полный бред, не понимая о чем это я.
Я заблудился между страницами своего жизненного календаря.
И не могу разобраться в себе.
Потребность, как известно, рождает возможность, а возможность – желание, а желание – аппетит, а аппетит приходит во время еды, а еда – это потребность. В общем, замкнутый круг.
Вот так все запутанно.
Вся моя жизнь – это один сплошной знак вопроса!»
Я отложил тетрадку и ручку и откинул голову.
Сидя в тишине и слушая дождь, я не заметил, как уснул….
***
Tom
Я приехал со студии очень поздно. Родители уже спали. Я не стал их будить и сразу же пошел в твою комнату. Ты спал в своем инвалидном кресле. Я аккуратно переложил тебя в кровать и стянул с тебя футболку. У тебя такое прекрасное тело. Нежно целую тебя в губы и начинаю целовать твое тело. Твою грудь.
Оо…. Ты прекрасен.… У меня возникает желание, но я обуздываю его.
Подхожу к твоему столу и собираюсь выключить свет, но замечаю тетрадку. Беру ее в руки и открываю.
Проваливаюсь в пучину твоего сознания, твоего мира, твоей души…
Там все так запутано, и в то же время светло и прекрасно.
Я смущен и шокирован.
Я прекрасно понимаю твои чувства, но в, то, же время не могу в них разобраться.
Перечитываю несколько раз, но не могу понять все твои чувства.
Я просидел в таком оцепенении около часа, а потом медленно встал и пошел в свою комнату. Сон не шел. Я все думал о нас. Наши чувства запретны, но мы любим. Я люблю тебя, а ты меня. У нас все будет хорошо.
Я так и лежал, пока за окнами не перестал капать этот нудный дождь и не начал заниматься рассвет. Я даже не разделся. Так и лежал. Я понимал, что не усну. Встал и тихо зашел в твою комнату. Ты сидел на кровати и смотрел в окно. На тумбочке, около твоей кровати лежал открытый футляр от скрипки, а она сама лежала на одеяле. В своих тонких руках ты держал смычок.
Когда я вошел, ты повернулся и улыбнулся.
Я присел на край твоей кровати
-Не спиться? – прошептал я.
Ты лишь кивнул.
-Я вчера прочитал то, что ты написал.. я хотел бы поговорить об этом.. Ты не против? – внимательно смотрю на тебя. Ты вздрагиваешь и слегка киваешь головой.
Я сажусь ближе к тебе и обнимаю за плечи.
-Билл, я люблю тебя... Ты вес, что мне надо в этом глупом мир. Ты для меня свет и весь мир. Без тебя я не смогу дышать, шевелиться. Я не смогу не то чтобы жить, даже существовать. Это не просто красивые слова, это реальность. Когда ты был в коме – я погладил тебя по шеке – я чуть с ума не сошел. Я не мог спать, есть… Я существовал. Я был как в тумане. Без тебя не имеет смысла эта жизнь. Это может и глупо, но это так.
Ты центр моей вселенной. Ты та самая звезда, которая указывает мне путь.
Я почувствовал, что по моим щекам текут слезы. Ты аккуратно и стер и прикоснулся своими губами к моим. Я закрыл глаза и пропал… Раз и навсегда. В этих глазах я тонул, а твои губы сводили меня с ума.
Когда ты оторвался от меня, я прижал тебя к себе, и мы так просидели какое-то время.
-Зачем ты достал скрипку? – удивлено я посмотрел на смычок в твоей руке. Я как-то забыл про нее.
Ты лишь улыбнулся и слегка оттолкнув меня, взял скрипку в руки.
-Хочешь сыграть?
Ты кивнул и ткнул пальчиком мне в грудь.
-Для меня? – улыбнулся я.
Ты снова кивнул и закрыл глаза.
Смычок прикоснулся к струнам, и ты резко отрыл глаза. В них блеснул дьявольский огонек. Ты знал, что делаешь.
Эти звуки были божественными, но их играл дьяволенок. Твои глаза блестели, как в лихорадке. Смычок метался по струнам извлекая из них самые разнообразные звуки. Это скрипка страдивариуса пела дивную мелодию – величественную, грустную, извлекаемую верной и искусной рукой. Никогда еще Том не слышал ни такой совершенной скрипки, ни виртуоза столь простого и трогательного. У Билла было истинное понимание настоящей, великой музыки. Твое вдохновение было безумным.
Справедливо говорят, что цель музыки – возбудить душевное волнение. Никакое другое искусство не пробуждает столь возвышенным образом благородные чувства в сердце человека. В твоей мелодии слышалась надежда, боль, муки душевные и физические, вера, смятение духа, сомнение.
Я слышал все твои эмоции и всю твою боль. Вся моя душа отзывалась на твою мелодию. Я слышал погребальный звон, дуновение ветерка, пение птиц, и пение в церкви на похранах. Я слышал ангелов, падших ангелов. Ты управлял ими, как марионетками. Они покорно слушались тебя. Я был поражен. Я видел, как в комнате летали темные тени, танцуя безумный танец.
А на полу лежали трупы милых детей, с ангельскими личиками. Они были убиты, и всюду была кровь этих детей.
Вдруг передо мной возникает ангел, я узнал в нем не прекрасное существо, а омерзительную грязь. Это был демон, люцифер. Он самый прекрасны из всех бессмертных, после Бога, самого печального после Иисуса, самого гордого из всех гордых. Он влачил за собой порванные цепи и его бурые крылья, истрепанные и провислые, храняшие на себе следы насилия и заточения. Скорбно улыбаясь людям, оскверненным злодеяниями, он прижимает к свое груди маленьких детей.
Скрипа говорила устами сатаны.
Эти галлюцинации переполняли мою душу и мозг. Я слышал плач падшего ангела, его скорбь и боль. Я не знал, как это, но слышал и видел. Я содрогался от увиденного, но не мог оторвать взгляд.
Я ощущал себя в склепе, среди мертвецов. Я был внутри твоей души. Я видел все, что там твориться.
Твоя боль стала на несколько минут моей, и я чуть не потерял рассудок от боли.
Когда ты прекратил играть, я сидел в шоке и молчал. Ты коснулся моей руки, и я почувствовал твою дрожь. Я сам дрожал.
После услышанного, я не мог произнести ни слова. Так и сидел некоторое время молча. «Странно, что родители не проснулись» пронеслось в голове.
-Билл, ты… - я просто не мог подобрать слова и прижал тебя к себе. Так проще терпеть эту боль.
Ты обнял меня, и мы так сидели. Сколько прошло времени я не знаю, но было очень хорошо и спокойно.
-Я люблю тебя – прошептал ты и я онемел. Ты заговорил.
-Билли, ты говоришь... – у меня на глазах выступили слезы.
Ты улыбнулся.
Я знал, что теперь все пойдет на поправку. Ты смог вымолвить эту волшебную фразу, потому что я смог понять твой внутренний мир. Я помогу тебе победить темноту внутри тебя и преодолеть боль…боль души.
Мы бед вместе несмотря ни на что. Наши души это одно целое и его нельзя разорвать или разделить. Мы это единая субстанция. Единый мир. Твоя боль – моя боль. Мы сейчас сможем понять друг друга. Мы обнажили наши души друг перед другом. Мы теперь верим и доверяем друг другу.
Тот мрак теперь не сможет проникнуть в твое сознание, я не позволю. Я сделаю все, что бы там был свет.
Эта адская музыка, которая играет в твоем сознание, это зло, но его, возможно, победить с помощью наше любви. Ты любишь и я люблю…
-Доброе утро, братишка! – улыбнулся мне мой старший братик-близнец. Сегодня мы едем к родителям.
-Доброе... – я еще валяюсь в кровати. Мне так лень открывать глаза и вступать в новый день. Светит солнце и прекрасная погода, а я валяюсь. Вчера с братом до ночи смотрели фильмы, и я не выспался. Странно, что брат так рано смог встать.
-Ты так и будешь валяться? – зевает Том – я тебя ждать не буду!
Я открываю один глаз и смотрю на брата одни глазом. Том не выдерживает, и садиться рядом.
-Я хочу спать… - бурчит он и падает рядом со мной, обнимает и укрывается с головой одеялом. Я не сопротивляюсь, я непротив.
Мы вместе провалялись до 10 утра... целых три часа кайфа… Брат снова меня будит, но уже поцелуем в губы. Таки теплым и нежным. Обвиваю его шею и прижимаюсь к нему. Не хочу ни куда ехать. Мне и тут хорошо.
Хотя к родителям ехать надо. Они нас ждут. Соскучились и мы по ним тоже очень соскучились.
-Билл, надо вставать, а то мы и к ночи не доедем до мамы с папой. – Том обнимает меня еще крепче и продолжает спать.
-Том! Томас!! Ты сам только что сказал, что надо вставать!! – пихаю его.
Ворчит, но встает. Одеваемся и наспех завтракаем. Солнце светит, на небе нет туч. Чудесная погода. А мы сонные.
-Закрой дверь, а я пока машину из гаража выкачу – шепнул Том, касаясь губами моего ушка, и выбежал из дома.
Подбираю с пола сумку, запихиваю в нее телефон и деньги. Ищу ключ. На тумбочке его нет. Врываюсь во внутренности тумбочки и на задворках отрываю этот злосчастный ключ. Как он там мог оказаться?? Пытаюсь вспомнить. Ага!! У нас тут была небольшая сора, которая закончилась бурным примирением в спальне и тогда мы в коридоре мы уронили тумбочку. М… дураки мы с братом.
Выхожу из квартиры и закрываю дверь. Засовываю ключ в сумку и иду к машине, которую брат уже выкатил из гаража.
-Ты чего так долго??? – брат удивлен.
-Том, а ты вспомни, что мы делали позавчера весь день? – хитро смотрю на него.
Том чешет голову, а потом, смеясь, отвечает.
-Билл, а ты что хочешь продолжить?? И причем тут ключ??
-Эх, Том… Мы ведь сначала весь коридор разворотили… и потом наспех запихали в тумбочку, и ключ оказался в глубине, вот я его и искал.
-Братишка, я тебя обожаю! – смеется братии и чмокает меня в шёку – ну все поехали.
Киваю. Едем.
На дорогах не так и много машин. Том едет быстро, торопиться, что будет мало времени повидаться с родителями. Ехать далековато. Вдруг у Тома зазвонил телефон. Наверно родители. Том роется в карманах.
-Черт, где же этот проклятый мобильный?? – Том начинает злиться.
Вскоре он был обнаружен.
-Алло, мам?? – слегка раздраженный голос брата.
-Томас! Билл! Черт, куда вас занесло? – рубка разрывается от негодования.
Том ошарашено смотрит на трубку, отвлекаясь от дороги.
-Том, смотри на дрогу!!!! – кричу я…
Tom
Тишина и покой… Покой и тишина... Как же хорошо.
Вот так бы и лежал всю жизнь. Спал и ни когда не открывал глаза.
Хотя мне кажется, что я не сплю, но в тоже время я вижу сны…сны…
Настоящий я это я нынешний – Том Каулитц. Загружая прошлые воспоминания, я ни чего не вижу в них. Все пусто и все пустое.
Прошлое не имеет смысла. Нет, не потому что я такой человек. Простоя ни чего не помню. Совсем ни чего. Такое странное ощущение пустоты. Такого, кажется, раньше не было. Раньше что-то заполняло эту пустоту. Что-то веселое и такое милое, теплое, родное. Я, кажется, кого-то любил и был любим. Где-то вдали мелькает такое знакомое лицо, но я не могу разглядеть. И от этого становиться очень больно.
Бесполезно, нет света во тьме. Тьма? Но я не чувствую темноты вокруг. Наоборот мне кажется, что кругом темно. Надо открыть глаза и тогда все станет ясно.
Свет и тьма. Это совсем разные веешь, но они единое целое.
Открываю глаза. Светло. Кажется я в палате. Рядом со мной сидит женщина. Кто это?
Поворачиваю голову. Ни чего е болит. Так все-таки что произошло??
-Мне нужен свет! Я не могу находиться во мраке, – шепчу я.
Женщина поднимает на меня глаза.
-Томми, сынок, ты пришел на конец-то в себя… Я так рада! – на ее глазах блестят слезы.
Сынок? Значит это моя мама… Мама… Папа, брат… Брат!! Да точно у меня есть брат!
-Не спящий, коротка же оказалась твоя бессонная ночь. – это похоже доктор – мужчина в белом халате.
Смотрю на него непонимающе.
-Ты то приходил в себя, то снова терял сознание. Кризис миновал. Теперь ты идешь на поправку. Вечером встанешь на ноги.
Закрываю глаза. Кровь. Много крови. Все, абсолютно все в крови!!
Что это??
Открываю глаза и хватаюсь за горло. Меня тошнит.
-Это видимо последствия аварии. Вы сильно перенервничали.
-Аварий? – хриплю я.
-Да, сынок, вы с братом попали в ужасную аварию – мама начинает тихо плакать.
Я что-то начинаю смутно вспоминать, но голос врача выводит меня из воспоминаний.
-Твой брат сейчас в реанимации. Но он будет жить. – врач отводит глаза от моих.
Чувствую боль в ногах и вскрикиваю. Что это значит??
Что с моим братом??
Выхватываю из кучи воспоминаний его лицо… Он мне напоминает котенка. Такой же беззащитный.
Молчу. Я не знаю что сказать. Чувствую, что тебе очень плохо. Вот эта пустота. Ты на грани смерти…
Пытаюсь вспомнить все, но воспоминания словно покрыто паутиной или какой-то завесой. Пытаюсь ее снять, но это причинят мне боль. Душевную боль.
Братишка, как ты там?? Держись, я всегда с тобой. Я тебя не брошу.
***
Любовь. Что это такое любовь? Почему так? Я должен был бы быть счастлив. Но в сердце холод. Без чувств. Потому что ты там. За этой дурацкой дверью лежишь и не известно выживешь или нет…
Уже вечер. Я отдохнул и вот теперь я сижу и жду, что скажет врач. Боюсь за тебя. Ты там. Ты сейчас в другой грани. В другом мире.
Вспоминаю звонок телефона. Голос мужчины. Кто это интересно был?
Снова я не могу вспомнить последний день, перед тем как произошла авария. Мама сказала, что мы вылетели на встречу и врезались в КамАЗ. Я почти не пострадал, а вот Билл…
***
Дверь открывается и выходит врач.
Я вскакиваю и мать тоже. Отчима нет. Он куда-то уехал. Сказал, что к нашим продюсерам. А они у нас есть?
-Я могу вас поздравить. Все хорошо – врач смотрит на пол, не поднимает голову – я не хочу вас расстраивать, но скорее всего, он не сможет ходить…
Опускаюсь на стул и закрываю лицо руками. По всему телу прокатываются волны боли. Мои ноги болят. Но не так как у тебя там, за дверью.
Я даже не представляю, что ты там сейчас переживаешь. Ты все еще в коме.
***
Вся такая идеальная жизнь разрушена. Все, это конец нашей карьеры. Я все, абсолютно все вспомнил. Прошло уже 2 недели, но ты еще в коме.
Как только я зашел домой, так сразу же все вспомнил. Мама и отчим живут со мной, в нашей с Биллом квартире. Они меня поддерживают. Без них я бы сошел с ума. Приезжает каждый день Дэвид Йост, наш продюсер. Он грустный и подавленный, в принципе, как и всем мы. Георг с Густавом не находят себе места. Постоянно звонят и приходят ко мне.
Если бы не они все, я бы точно сошел с ума…
Каждый день я ездию к тебе и разговариваю. Знаю, что ты слышишь. Ты слышишь.
Ты бледен. К тебе ведут кучи проводков и проводов. Это как ниточки твоей жизни. Без них ты не можешь существовать.
***
Через две недели нам позвонили из больницы и сказали, что ты пришел в себя. Я тут же поехал туда. Мое сердце билось как бешенное. Оно наверно бы выскочило. Я не мог ходить, я все делал бегом. Боялся опоздать. Хотя куда?
Ведь даже я пять минут назад уже не вернусь. Все прошлое, это прошлое.
А сейчас для меня весь мир это ты.
Нам позвонили рано утром. В 5 чалов утра.
В мозгу стучала одна мысль «не опоздать, увидеть»
В больнице все пропахло медикаментами. В твоей палате все такое чистенькое, белое.
Ты лежишь с закрытыми глазами и тихо дышишь. К тебе подведено несколько десятков трубок и проводков.
Присаживаюсь около тебя на табуретку.
-Билл… - беру тебя за руку. Она прохладная. Твое лицо бледное.
Несколько минут лежишь с закрытыми глазами, и вдруг открываешь глаза. Из них текут слезы.
Встаю около твоей кровати и беру тебя за руку.
-Малыш, не плачь! – утыкаюсь тебе в ладошку и целую ее.
Я не могу терпеть эту боль, которая внутри меня.
Тебе больно, я это просто чувствую.
Врач сказал, что ты еще не можешь говорить, но это все вернется, поэтому я не жду от тебя слов…
Я безумно рад, что ты пришел в себя.
Я сидел с тобой наверно несколько часов. Врач не посмел меня выгнать.
Через 3 часа мне сказали, что мне надо идти. Я выхожу из твоей палаты и все смотрю на тебя. Я видел твои слезы. Мое сердце разрывалось. Я очень рад, что мы снова вместе.
Вместе…
Bill
Темно и в то же время светло. Так странно. Ты словно летишь и в то же время стоишь.
Ты можешь все, но в тоже время, ни чего.
Чувствую, что я жив, но могу умереть, если захочу. Порой у меня даже возникало желание уйти из этого странного состояния.
Я жил, нет, я существовал в этом потустороннем мире.
Там хорошо и в то же время плохо.
Там ни как, совершенно ни как.
Это всегда убивало. И радовало.
В этой темноте был свет. Темнота без света не возможна. Даже в самой темной темноте есть капелька света.
В том самом мире есть все, и нет ни чего. Я слышал пение. Кто пел, я не знаю.
Пение было прекрасно. Оно было мелодично, и в то же время резкое.
В этом мире все по другим правилам и я их выучил. Я не знаю, сколько я был в этом мире, но я знал, что я живу. И это наверно радовало.
Жизнь это борьба за любовь.
Весть два типа людей. Которые борются и которые спокойно отпускают.
Я личность двуличная из-за того, что я знаменит. Поэтому я то боролся, то отступал... Но уже не за любовь, а за жизнь.
И, похоже, победил…
Tom
Билл уже пришел в себя. Я этому безумно рад. Я каждый день ездию к нему. Он абсолютно здоров. У него нет ни одной царапины.
Врач сказал, что он не может ходить, потому что все это из-за нервов.
Он надеялся, что все это вскоре пройдет.
Билл еще не мог говорить. Когда я об этом узнал, я был в шоке. Я сам чуть не перестал говорить! Он ведь певец! Да, это не важно, он всю жизнь мог говорить, а тут бац, и не может!!
Но врач сказал, что это скоро пройдет.
Я не находил себе места. Я все время думал о брате.
***
Однажды мне Густав сказал
-Ты во всем жаждешь абсолютного совершенства. Уж любовь так любовь, дружба так дружба – и чтобы никаких полумер, и чтобы все с заглавной буквы. А жизнь как раз и есть полумеры. Объяснить?
-Объясни?
-М-м-м-м…. Ну предположим, Том, у тебя есть веревка. Прочная, длинная веревка. На ней можно запросто вытащить из ямы упавшего ослика, но бегемота она не выдержит. Оборвется вместе с бегемотом. Так и любовь с дружбой – такие же веревочки. Я вот общаюсь, положим, с человеком, и хорошо мне с ними, а знаю, что , как только я веревочку-то перегружу и вместе ослика чего потяжелее привешу, веревочка раз – лопнула. В общем, мораль такая. Дружи, люби, да только больших надежд не возлагай и спиной не поворачивайся. Мало ли что? Вдруг обнаружишь там столовый ножик и три гробовых гвоздя. Ясно тебе?
-Нет. Ты какую-то грязь говоришь!
-То-то и оно, что ты максималист – усмехнулся Густав – тебе или все и без хлеба или ни чего.
***
Вот и сейчас я все время думаю о тебе, братишка.
Завтра тебя отпускают домой.
Врач сказал, что в больнице тебе делать нечего. Там с тобой занимались психологи и теперь к тебе домой они будут приходить.
Прошло уже несколько дней как ты дома. Я все время рядом с тобой.
Я думал, что как только ты окажешься дома, твой стресс пройдет, и снова будешь говорить, но нет,… Ты молчишь.
Каждый день я сижу с тобой. Ты смотришь в окно или смотришь на меня. Я понимаю твои чувства. Тебе тошно от всего. Каждую ночь ты плачешь и кричишь. Тебя тревожат кошмары. Это все из-за аварии. Так по крайней мерее говорит психолог, и я ее понимаю. Я всегда с тобой разговариваю, но ты почти не реагируешь на меня. Я обнимаю тебя и ты всегда холодный и безразличный. Иногда целую тебя, но ты не реагируешь. От этого мне становиться больно где-то в глубине души. Я люблю тебя, а ты…больно...
Но я понимаю, что сейчас тебе не до меня. Внутри твоей души у тебя боль и страх.
***
Этой ночью ты снова плакал и я всю ночь сидел рядом с тобой. Ты сам обнял меня. Я вздрогнул от неожиданности, но прижал тебя.
-Малыш, упокойся, прошу тебя – шепчу я.
Ты что-то мычишь и отталкиваешь меня.
Я удивлен. Ты накрываешь с головой и молчишь.
Аккуратно поднимаю одеяло и обнимаю тебя. Ты дрожишь.
-Успокойся – шепчу я.
Ты молчишь и смотришь в пустоту. Вдруг резко начинаешь кричать и извиваться у меня в объятьях.
Пытаюсь тебя успокоить, но все без толку.
Ты кричишь, а потом, обессилив, падаешь на кровать и теряешь сознание.
-Билл…. – шепчу я и прижимаю тебя к себе.
Позвонил врачу. Рассказал, про твой припадок. Врач сказал, что приедет и осмотрит брата.
Я все время сидел с тобой до приезда врача. Ты пришел в себя и просто лежал и смотрел в потолок. На мой голос ты не реагировал. На врача тоже.
Доктор сказал, это все из-за нервов.
Сказал, что надо больше отдыхать. Спокойствие и только оно. И еще какие-то лекарства.
***
Больше таких приступов не было. Тебя заставлял я пить лекарства, ты не сопротивлялся. Был как тряпичная кукла.
Йост сказал, что нам надо продолжать работать. Пусть пока без Билла, но надо.
Мне пришлось ездит в студию, оставляя Билла на родителей. Я все равно беспокоился, хотя родители вели себя с тобой, как с маленьким.… Хотя ты и был сейчас как маленький ребенок. Такой же слабый и беззащитный.
Bill
Вечер. Я устал от всего в этом мире. От своей беззащитности и слабости…
Я сижу за столом в инвалидной коляске и пишу…
«Разум – застывший тонкий лед на океане безумия. Чтобы не провалиться, нужно один раз взять себя в руки и не отпускать никогда.
Жизнь настолько глупа, что я не понимаю, зачем мы все живем.
Мы разве живем?? Не смешите меня, мы просто дышим… Жизнь, это что-то большее чем то, что мы делаем. Это совсем другое. Это состояние души, а не тела. Тело это оболочка для души, которое исполняет желания и приказы тела.
Шар с воздухом поднимается наверх, а камень падает вниз.
Сложно представить, что Бог кого-то наказывает. Легче предположить, что существуют законы духовного мира, столь же непреложные, как законы мира физического.
Все слишком сложно, но в, то, же время просто.
Я люблю тебя, но не могу понять, как люблю. Это так странно и не понятно. Любовь любит решительных и смелых, которые именно потому и не делают ошибок, сто не бояться их совершить.
Влюбленные бесстрашны и отважны. Они как птицы пролетают самый яростный огонь, не опалив крыльев. Но, едва любовь умирает, силы оставляют птицу, и она сгорает.
Так и я... Я сгораю…
Любить красоту и совершенство легко. Для того же, чтобы воспринимать человека в его трогательном несовершенстве, нужны терпение и любовь…
Мой Том любил меня, когда я был идеальным, а сейчас я калека и вообще урод… Блин, я просто груз на его плечах.
Вот сейчас на улице моросит дождь, а ты где-то далеко, в студии.
Не все покупается за деньги. Но, что не покупается за деньги, покупается за красоту, ум, благородство, за хороший характер или просто за случайную улыбку. Даже сосулька, срывающаяся с крыши, покупает мгновение счастливого падения, разбивается потом в дребезги. Чем не сделка? Все в этом мире – торговля, хотим мы этого или нет. Нет вещей, которые ни стоят, ни чего. Как бы жалок ни был предмет, всегда надеться другой предмет, который можно за него получить.
Хотя наверно любовь нельзя купить, но можно потерять….
Я боюсь потерять тебя, твою любовь. Сейчас мне очень трудно, я нем. Я не могу ходить.
Я, как мешок, бесполезный и не нужный, но ты со мной.
Никто нас не оценивал. Но если это и так, то жизнь не магазин. Полководцы, которые не стоят даже кариесного зуба худшего из своих солдат, которые командуют армиями.
Если рыба захочет утонуть – она утонет. Если человеку хочется изобрести себе несчастную нераздельную любовь, он изобретет ее, даже если на руках у него будут все без исключения козыри.
Я люблю тебя, а ты любишь ли меня???
Этот вопрос мучает меня уже давно. С того самого дня, когда я пришел в себя. Вышел из комы.
Любишь.… В этом слове столько всего.…И боль, и радость, и волнение, и муки. Столько всего.
Слухам можно верить, можно не верить. Одного нельзя делать – опровергать.
И к чему я это???
Пишу полный бред, не понимая о чем это я.
Я заблудился между страницами своего жизненного календаря.
И не могу разобраться в себе.
Потребность, как известно, рождает возможность, а возможность – желание, а желание – аппетит, а аппетит приходит во время еды, а еда – это потребность. В общем, замкнутый круг.
Вот так все запутанно.
Вся моя жизнь – это один сплошной знак вопроса!»
Я отложил тетрадку и ручку и откинул голову.
Сидя в тишине и слушая дождь, я не заметил, как уснул….
***
Tom
Я приехал со студии очень поздно. Родители уже спали. Я не стал их будить и сразу же пошел в твою комнату. Ты спал в своем инвалидном кресле. Я аккуратно переложил тебя в кровать и стянул с тебя футболку. У тебя такое прекрасное тело. Нежно целую тебя в губы и начинаю целовать твое тело. Твою грудь.
Оо…. Ты прекрасен.… У меня возникает желание, но я обуздываю его.
Подхожу к твоему столу и собираюсь выключить свет, но замечаю тетрадку. Беру ее в руки и открываю.
Проваливаюсь в пучину твоего сознания, твоего мира, твоей души…
Там все так запутано, и в то же время светло и прекрасно.
Я смущен и шокирован.
Я прекрасно понимаю твои чувства, но в, то, же время не могу в них разобраться.
Перечитываю несколько раз, но не могу понять все твои чувства.
Я просидел в таком оцепенении около часа, а потом медленно встал и пошел в свою комнату. Сон не шел. Я все думал о нас. Наши чувства запретны, но мы любим. Я люблю тебя, а ты меня. У нас все будет хорошо.
Я так и лежал, пока за окнами не перестал капать этот нудный дождь и не начал заниматься рассвет. Я даже не разделся. Так и лежал. Я понимал, что не усну. Встал и тихо зашел в твою комнату. Ты сидел на кровати и смотрел в окно. На тумбочке, около твоей кровати лежал открытый футляр от скрипки, а она сама лежала на одеяле. В своих тонких руках ты держал смычок.
Когда я вошел, ты повернулся и улыбнулся.
Я присел на край твоей кровати
-Не спиться? – прошептал я.
Ты лишь кивнул.
-Я вчера прочитал то, что ты написал.. я хотел бы поговорить об этом.. Ты не против? – внимательно смотрю на тебя. Ты вздрагиваешь и слегка киваешь головой.
Я сажусь ближе к тебе и обнимаю за плечи.
-Билл, я люблю тебя... Ты вес, что мне надо в этом глупом мир. Ты для меня свет и весь мир. Без тебя я не смогу дышать, шевелиться. Я не смогу не то чтобы жить, даже существовать. Это не просто красивые слова, это реальность. Когда ты был в коме – я погладил тебя по шеке – я чуть с ума не сошел. Я не мог спать, есть… Я существовал. Я был как в тумане. Без тебя не имеет смысла эта жизнь. Это может и глупо, но это так.
Ты центр моей вселенной. Ты та самая звезда, которая указывает мне путь.
Я почувствовал, что по моим щекам текут слезы. Ты аккуратно и стер и прикоснулся своими губами к моим. Я закрыл глаза и пропал… Раз и навсегда. В этих глазах я тонул, а твои губы сводили меня с ума.
Когда ты оторвался от меня, я прижал тебя к себе, и мы так просидели какое-то время.
-Зачем ты достал скрипку? – удивлено я посмотрел на смычок в твоей руке. Я как-то забыл про нее.
Ты лишь улыбнулся и слегка оттолкнув меня, взял скрипку в руки.
-Хочешь сыграть?
Ты кивнул и ткнул пальчиком мне в грудь.
-Для меня? – улыбнулся я.
Ты снова кивнул и закрыл глаза.
Смычок прикоснулся к струнам, и ты резко отрыл глаза. В них блеснул дьявольский огонек. Ты знал, что делаешь.
Эти звуки были божественными, но их играл дьяволенок. Твои глаза блестели, как в лихорадке. Смычок метался по струнам извлекая из них самые разнообразные звуки. Это скрипка страдивариуса пела дивную мелодию – величественную, грустную, извлекаемую верной и искусной рукой. Никогда еще Том не слышал ни такой совершенной скрипки, ни виртуоза столь простого и трогательного. У Билла было истинное понимание настоящей, великой музыки. Твое вдохновение было безумным.
Справедливо говорят, что цель музыки – возбудить душевное волнение. Никакое другое искусство не пробуждает столь возвышенным образом благородные чувства в сердце человека. В твоей мелодии слышалась надежда, боль, муки душевные и физические, вера, смятение духа, сомнение.
Я слышал все твои эмоции и всю твою боль. Вся моя душа отзывалась на твою мелодию. Я слышал погребальный звон, дуновение ветерка, пение птиц, и пение в церкви на похранах. Я слышал ангелов, падших ангелов. Ты управлял ими, как марионетками. Они покорно слушались тебя. Я был поражен. Я видел, как в комнате летали темные тени, танцуя безумный танец.
А на полу лежали трупы милых детей, с ангельскими личиками. Они были убиты, и всюду была кровь этих детей.
Вдруг передо мной возникает ангел, я узнал в нем не прекрасное существо, а омерзительную грязь. Это был демон, люцифер. Он самый прекрасны из всех бессмертных, после Бога, самого печального после Иисуса, самого гордого из всех гордых. Он влачил за собой порванные цепи и его бурые крылья, истрепанные и провислые, храняшие на себе следы насилия и заточения. Скорбно улыбаясь людям, оскверненным злодеяниями, он прижимает к свое груди маленьких детей.
Скрипа говорила устами сатаны.
Эти галлюцинации переполняли мою душу и мозг. Я слышал плач падшего ангела, его скорбь и боль. Я не знал, как это, но слышал и видел. Я содрогался от увиденного, но не мог оторвать взгляд.
Я ощущал себя в склепе, среди мертвецов. Я был внутри твоей души. Я видел все, что там твориться.
Твоя боль стала на несколько минут моей, и я чуть не потерял рассудок от боли.
Когда ты прекратил играть, я сидел в шоке и молчал. Ты коснулся моей руки, и я почувствовал твою дрожь. Я сам дрожал.
После услышанного, я не мог произнести ни слова. Так и сидел некоторое время молча. «Странно, что родители не проснулись» пронеслось в голове.
-Билл, ты… - я просто не мог подобрать слова и прижал тебя к себе. Так проще терпеть эту боль.
Ты обнял меня, и мы так сидели. Сколько прошло времени я не знаю, но было очень хорошо и спокойно.
-Я люблю тебя – прошептал ты и я онемел. Ты заговорил.
-Билли, ты говоришь... – у меня на глазах выступили слезы.
Ты улыбнулся.
Я знал, что теперь все пойдет на поправку. Ты смог вымолвить эту волшебную фразу, потому что я смог понять твой внутренний мир. Я помогу тебе победить темноту внутри тебя и преодолеть боль…боль души.
Мы бед вместе несмотря ни на что. Наши души это одно целое и его нельзя разорвать или разделить. Мы это единая субстанция. Единый мир. Твоя боль – моя боль. Мы сейчас сможем понять друг друга. Мы обнажили наши души друг перед другом. Мы теперь верим и доверяем друг другу.
Тот мрак теперь не сможет проникнуть в твое сознание, я не позволю. Я сделаю все, что бы там был свет.
Эта адская музыка, которая играет в твоем сознание, это зло, но его, возможно, победить с помощью наше любви. Ты любишь и я люблю…